Как АГАТА КРИСТИ спела об опиуме, двух кораблях и ковре-вертолёте?

В 1995 году плотина молчания, ограждавшая АГАТУ КРИСТИ от публики, была прорвана. Альбом «Опиум» стал самым успешным альбомом группы и самым продаваемым российским альбомом года вообще (за это группа даже получила европейскую награду «World Music Awards»).

Началась настоящая «агатомания». Музыканты с недоумением и ужасом вспоминали, как толпа неофиток-малолеток чуть не смела охрану ОМОНа во время концерта «Юбилейном».

При этом, как альбом, «Опиум» мне всегда казался слабее предыдущих трёх. Во-первых, он не был цельным, а походил на сборник разноплановых песен. Тут тебе и рок-н-ролльная «Вечная Любовь», и закос под советское ретро в «Сказочной Тайге», и странные эксперименты с рейвом в песне «Абордаж». Во-вторых, группа стала сильно повторяться, а тексты многих песен напоминали неудачные графоманские творения. «Опиум для Никого» (1995)

Тем не менее, «Опиум» был ещё достаточно хорош. Самым забойным хитом, безусловно, является «Сказочная Тайга», о которой я уже писал.

Второй же хит — «Опиум для Никого» — я, как старый слушатель АГАТЫ, несколько недолюбливаю, ибо слышал у группы подобное не раз. Но юным поклонникам он пришёлся по душе.

Глеб Самойлов: «Это стеб над рокерами и во многом над собой — черные одежды, раскрашивание лиц, деланный декаданс».

Правда, нашлось немало подростков, принявших текст песни за чистую монету. Им импонировал этот сумрачный романтизм.

Я крашу губы гуталином Я обожаю черный цвет И мой герой он соткан весь Из тонких запахов конфет… Накрась ресницы губной помадой А губы лаком для волос Ты будешь мертвая принцесса А я твой верный пес…

Музыканты даже вспоминали, что некоторые поклонницы всерьёз пытались красить губы гуталином («говорят, больно было»). В результате, к АГАТЕ КРИСТИ постепенно стали приклеивать ярлык «готической группы» (впрочем, они особо не сопротивлялись и активно подыгрывали).

А вот ярлык «наркоманской группы» музыкантам очень не нравился. Журналисты, вечно ищущие «жареное», в течении 5 лет изводили группу обвинениями в пропаганде наркотиков, ссылаясь, прежде всего на «Опиум для Никого». Ладно бы не заметили иронии, так ведь в тексте черным по белому написано, что опиумом является музыка. Что до слова «кокаин», то его группа использовала ещё 5 лет назад в песне «Декаданс», и почему-то тогда это никого не беспокоило.

Ну, и, наконец, в 1994 году во время создания альбома «Опиум» музыканты не баловались никакими препаратами (они даже не бухали до посинения, как остальные рокеры). Недаром, словно предвидя обвинения, обложку альбома украсили изображением духов Сен-Лорана «Opium». Их название, как известно, в своё время тоже вызвало немало нареканий в сторону французского кутюрье.

Да, музыканты АГАТЫ попадут-таки под действие наркотического дурмана, но это будет позже — после записи альбома.

На «Опиум для Никого» сняли инсценированный клип, где Глеб Самойлов совершает настоящий вудуистский обряд над куклой своего любовного соперника-негра (именно так, а не наоборот). Впрочем, клип зацепил меня ещё меньше, чем песня. Куда уж интереснее звучит на альбоме та же «Чёрная Луна» о демоническом женском начале. Или смешная «Хали-Гали Кришна», почему-то постоянно вызывающая у меня музыкальные параллели с песней про маленького гнома («В чаще леса густой…»). «Два Корабля» (1997)

Музыканты АГАТА КРИСТИ часто называли следующий альбом «Ураган» переломным, непопсовым, искренним и т. д. А вот моё отношение к АГАТЕ стало резко портиться именно после этого диска. Тексты иногда просто бесили — все эти «Парам-пам-па, дорога в ад!» и «я мертвец, я мертвец!». Это уже было даже не смешно. Но группа не разучилась писать хорошие мелодии. И самой красивой песней альбома однозначно является полуакустическая «Два Корабля».

В те времена музыканты вели нездоровый столичный образ жизни, поэтому эту песню Глеб написал не в самом приятном месте — в московской больнице, когда лежал там весной 1996 г. с почечной коликой. Сначала появился текст — точнее припев. Затем была придумана замечательная мелодия и слова куплетов. Как и всё, сочинённое без особого вдохновения, куплеты вышли откровенно слабыми, по крайней мере, на фоне припева.

Но забыли капитана два военных корабля, Потеряли свой фарватер и не помнят где их цель, И остались в их мозгах только сила и тоска, Непонятная свобода обручем сдавила грудь, И неясно что им делать — или плыть или тонуть. Корабли без капитанов, капитан без корабля. Надо заново придумать некий смысл бытия. Нафига?

Клип на песню снимали в дельфинарии, где музыкантам пришлось часами стоять на качающейся прямо над бассейном платформе. «Ковёр-вертолёт» (1998)

Чуть более интересным вышел следующий альбом «Чудеса». Он был нарочито решён в стиле этакого техно-ретро, и отсылал нас к саунду 1980-х. Правда, массам альбом дал всего один запоминающийся хит. По настроению он чем-то отдалённо напоминал «Сказочную Тайгу». И это не удивительно — ведь обе песни написал клавишник группы Александр Козлов. Точнее, не песни вообще, а музыку к ним.

Впрочем, на этот раз он поневоле задал и тему. Дело в том, что его демо-запись на синтезаторе открывалась шумом вертолётных лопастей. Так что текстовику группы — Глебу — пришлось писать о полёте и вертолёте. Ну, и волшебному ковру-самолёту из арабских сказок пришлось сменить «марку». Сама идея песни зародилась у Глеба после того, как его мать, читая какой-то тест, спросила: «А в каких условиях ты бы чувствовал себя комфортно?». На что Глеб ответил: «Если б умел летать». Так в тексте песни появилось и обращение к маме.

Г. Самойлов: «Мечта улететь всегда была. Мне и летать то нужно лишь для того, чтобы улететь. Кому-то надо летать для того, чтобы везде побывать, а мне нужно летать, чтобы улететь. Вот эта основная детская мечта и осталась».

В 1998 году произошёл дефолт, поэтому особо дорогого клипа группа позволить себе не могла. Музыкантов снимали в обычной комнате, наполненной дымом, а оригинальная концепция клипа строилась на имитации компьютерной игры со стреляющим вертолётом. Правда, в отличие от песни клип получился немного зловещим.

*** К 2000 году почти все творческие бразды в группе взваливает на себя Глеб Самойлов. И вот парадокс — если его же песни на «Коварстве и Любви» и «Декадансе» звучали вполне пристойно, то с возрастом Глеб, как автор, становился всё небрежнее и инфантильнее. Вдобавок в песнях всё чаще появляется несвойственная ранее и совершенно неуместная нецензурная брань.

По уму, группе надо было расходится уже после «Майн Кайфа» и безвременной смерти Козлова, но период распада затянулся на 10 лет. Каждый пошёл своею дорогой, но, как бы то ни было, они оставили нам немало хороших песен.